Дамы и господа,

Это большое удовольствие и огромная честь – выступать сегодня перед вами.   

Я должен признаться, что мне никогда не хочется уезжать из Грузии в октябре.

Октябрь – это мой любимый месяц.  

Мы наслаждаемся ярким солнцем, светлыми и теплыми днями ... Мы все еще можем плавать и, в это же время, начинается катание на лыжах. Мы празднуем сбор урожая. И французские президенты приезжают и выступают с удивительными речами перед 100 000 человек ...

Я люблю октябрь в моей стране. 

Но, когда приглашает Вацлав Гавел – не может быть никаких колебаний. 

Для всех, кто вырос не с той стороны Стены, мечтая о свободе, для активистов демократического движения или реформистских лидеров, имя Вацлава Гавела резонирует больше, чем любое другое. 

Я обычно говорю, что существует два пути отхода от коммунизма и возвращения в историю, путь толерантности и либеральной демократии, и ультра-национализма и коррумпированного авторитаризма.

Путь Вацлава Гавела и путь Слободана Милошевича. 

Подходя к предмету нашего сегодняшнего обсуждения, первый путь, в действительности – сочетание законности и легитимности, а второй является абсолютной противоположностью, и одного и другого.

В странах с переходной экономикой, политическая легитимность происходит именно из реставрации законности, строительства прозрачных государственных институтов, развития общества, основанного на том, что может показаться естественным в старых демократиях, но все еще являющееся хрупкой мечтой во многих частях мира: общества, основанного на верховенстве закона. 

Дорогие друзья,

Как известно большинству из вас, восемь лет назад Грузия была, в основном, криминализированным, несостоявшимся государством, умирающей экономикой, страной, опутанной коррупцией и авторитарными структурами

В 2003 году мирная революция привела к власти команду молодых реформаторов, во главе которых посчастливилось стоять мне. 

Изо дня в день мы несли ответственность за хрупкую страну – при соседстве с ревизионоистской Россией.

Наша программа была ясна: становление Грузии как европейского демократического государства.  

Лозунги, розы, флаги и политические документы – инструменты, которые мы использовали, как оппозиция и лидеры гражданского общества, более не были эффективными.

Через день, проведенный в кабинете, мы обнаружили, что революции не только, даже не главным образом, толпы собравшихся на улице, что они состоят в основном в долгом и трудном процессе реформ и создании институтов, который следует за восстанием.

И именно это, дамы и господа – вызов, с которым сталкиваются сейчас Тунис, Египет или Ливия.

За легитимностью, достигнутой на улицах, должна следовать реализация всеобъемлющей правовой революции.   

В ином случае, будет утрачен момент силы, энтузиазм сменится цинизмом. 

И тогда к власти могут прийти экстремисты.   

Фантастические картинки, передаваемые по CNN, изображающие людей, празднующих освобождение на площади Тахрир, или ливийских граждан танцующих во дворцах Каддафи, воодушевляют, но успех арабских революций, будет зависеть от того, что произойдет после того, как софиты западных телеканалов погаснут. 

В Грузии, после того, как ее покинул CNN, мы начали ту радикальную трансформацию нашего общества, которую издание «Экономист» описало, как «революцию сознания». 

Конечно, мы едва ли преуспели во всем – у нас были важные недостатки, и мы совершили много ошибок.

Но, как писал отец европейского космополитизма Иммануил Кант более 200 лет назад: «Нельзя быть готовым к свободе, пока не станешь свободным».

Кант имел в виду, что не существует книги, которая заранее научит, как управлять, или даже вести себя в условиях свободы, научиться этому можно только на своих успехах и неудачах.

Кант был прав.

В Грузии у нас не было никакого путеводителя, который бы нам путь к созданию правовых институтов.

Такого учебника нет также для наших арабских друзей.

Но имелся разнообразный опыт, успехи и неудачи других, который мы могли изучать и изучали, в том числе, опыт Чехии, Эстонии и Польши последних 20 лет.

И сегодня, лица, создающие политику и мнение в регионе, включая некоторых россиян, как бы удивительно это не звучало, приезжают в Грузию для того, чтобы понять наши успехи в строительстве совершенно новых институтов.     

В последнее время, тунисские и египетские активисты и журналисты приезжали в Тбилиси, чтобы изучить наши преобразования, начиная с первой всеобъемлющей реформы, начатой нами: полного преобразования наших правоохранительных органов.  

Действительно, едва ли не первое, чем мы начали мой первый президентский срок, было увольнение в один день всех сил нашей дорожной полиции.

Грузины жили в течение трех месяцев без дорожной полиции. Удивительно, но именно в этот период, уровень преступности снизился на 70%. Почему?

Не только потому, что полиция была ответственна за большую часть преступлений, но и потому, что люди почувствовали, что они стали частью общего дела, что у них есть интерес, что они живут в конкретный момент истории страны – в момент, когда все кажется возможным, когда ценности становятся основой политики, когда есть чувство, что сам создаешь свое собственное будущее.

Момент законности.

Это общее чувство – истинный двигатель истории и я уверен, что оно есть в каждой недавно освободившейся стране в мире.     

Но это – хрупкое чувство, и его необходимо лелеять и поддерживать.  

В Грузии, нам удалось сохранить это чувство живым до сих пор посредством четких ориентиров и постоянной постановки новых конкретных целей.

Благодаря радикальным изменениям в нашей полиции и во всех других наших бюрократических структурах, и благодаря этому широко распространенному среди людей чувству, что они являются собственниками этих преобразований, мы добились большего прогресса по индексу коррупции Transparency International с 2003 года, чем любое другое государство в мире.

Мы создали очень благоприятный инвестиционный климат, в результате, по данным Всемирного банка, мы сейчас занимаем 12-ое место в мире и первое место в Центральной и Восточной Европе по простоте ведения бизнеса.

Обзор стран с переходной экономикой ЕБРР 2011 года выделяет Грузию, как самую успешную страну в нашем регионе, с точки зрения институционального строительства, наравне со странами Балтии.

Впервые в независимой Грузии, учреждения являются легитимными. И они являются легитимными прежде всего, потому, что они ввели законность.  

Очевидно, что еще многое предстоит сделать, и мы, более чем когда-либо, нацелены на продолжение строительства нашей демократии под дулом пистолета.     

…………

Дамы и господа,

Наша модель, объединяющая легитимность и законность, не безупречна, и, возможно, она не подойдет ни арабским народам, и ни  другим странам нашего региона, но наш опыт обнадеживает всех – радикальные изменения возможны.

И я думаю, что это наша обязанность – поделиться своим опытом демократии переходного периода с нашими друзьями в арабском мире и в других местах. 

Если бы мне пришлось подвести итог:

Во-первых, как я уже говорил, какими бы прекрасными и трогательными ни были народные восстания, настоящая революция больше состоит в длительном и сложном процесс реформ, который следует за ними.  

Второе: только общеправительственный и общегосударственный подход к реформе может принести ощутимые, устойчивые результаты. Реформы судебной системы, полиции, системы налогообложения, таможенной системы, политического класса, избирательного кодекса, или системы образования не должны осуществляться индивидуально, но в рамках всего проекта социальной трансформации.     

В-третьих, и здесь могли бы проявится разногласия с Ближним Востоком, одна из вещей, наиболее важных в Грузии, заключается в следующем: наши люди объединились вокруг общей цели присоединения к трансатлантическому демократическому сообществу государств – членства в Европейском Союзе и НАТО. 

Это абсолютно общая цель дала дальнейшую легитимность нашей законной революции. 

Это было, есть и всегда будет горизонтом нашей революции. 

Благодарю вас.